Александра Гейл - Дневник любовницы мафии [СИ]
— Карина, зайди на минуточку, — сказала взволнованно тренер. Я очень удивилась ее обеспокоенности, но последовала за ней. Нет, пить чай после тренировки не в новинку, но вот волнение… Жаль, теперь точно придется топать пешком. Но отказать тренеру я не посмела. А затем я вошла в тренерскую и встретилась глазами с Алексом.
— Не понимаю, — единственные слова, пришедшие на ум. Я автоматически пригладила волосы и разозлилась на себя, что типично по-женски стараюсь выглядеть лучше, чем есть на самом деле.
— Присядь, будешь чай? — спросила тренер все так же взволнованно. Она боялась признаваться в содеянном. И я вдруг тоже захотела оставить все как есть. Сделать вид, что не заходила в эту комнатку.
— Мне надо бы ехать… — указала я на дверь.
— Я тебя подвезу, — пообещал Алекс.
Все. У меня не было повода отказаться, я прошла внутрь тренерской и села на стул, скромно сложив руки на коленях. Евгения Ивановна протянула мне уже заранее приготовленную чашку чая. Я взяла ее и замерла, чтобы не сделать лишним движением себе больно. Тренер взяла расческу и фен и стала сушить мне волосы. Один раз она сильно дернула, и чай расплескался, обжигая ладонь. Я поставила чашку на стол.
— Сергей, отец Алекса, мой старый приятель, — начала она, теперь обращаясь с моими волосами на этот раз чуть более уважительно.
— Значит, это вы подсказали Алексу, где искать дубликат… — вздохнула я. Это было предательство чистой воды. Я считала тренера кем-то вроде крестной мамы. По крайней мере мне бы хотелось, чтобы мамина сестричка приняла на себя хоть толику того участия, которое оказывала порой тренер. Если у меня были проблемы в школе я, обычно, сначала советовалась с ней, а только потом шла докладываться родителям. С другой стороны, все логично. Проблемы были всегда из-за пропусков по причине соревнований и тренировок.
— Фактически, получается так. Но я не желала тебе зла, Карина. И сейчас я хочу знать все ли у тебя хорошо, — произнесла она.
— Не на что жаловаться, — уклончиво ответила я.
— Алекс? — крайне недовольно спросила тренер. Да, она меня знала. А Алекс сделал ангельское выражение лица, даже как-то младше стал. Обычно он выглядел старше своих лет. Должно быть, мы с ним комичная парочка. Мне при хорошем воображение и подходящей одежде можно дать пятнадцать, а ему — как минимум двадцать два.
— У нас некоторое несопоставление взглядов на жизнь, но вроде бы все неплохо, — проговорил он, аккуратно подбирая слова. Его глаза чуть потемнели.
— Алекс, выйди, — скомандовала тренер.
— Зачем? — тут же насторожился парень, обнаруживая куда как более привычную для него подозрительность.
— Мне придется раздеть девушку, чтобы приложить лед. По ее мимике театр пантомимы плачет. — И правда я снова скорчилась от боли, так как она дернула меня назад, заставив прислониться к спинке стула.
— Жаль, — улыбнулся Алекс. Я бросила на него убийственный взгляд. Он подмигнул мне и вышел.
Тренер и впрямь подошла к холодильнику и достала лед из морозилки. Я молчала. Она приложила лед, заставив меня застонать, и примотала его эластичным бинтом.
— Сиди и не дергайся, — велела она.
И вдруг Евгения Ивановна присела передо мной на корточки и взяла за руки. На ее лице я увидела то самое обеспокоенное выражение. И все же она была так красива. Каштановые волосы, по которым плакала реклама шампуня, на ее лице не было ни одной морщинки, ни единой, словно она не моргает, не морщит лоб, даже не улыбается. Гладкая безупречная кожа, после недавней поездки чуть тронутая загаром.
— Ты уверена, что все хорошо? — спросила она. — Я знаю Алекса, можешь не сомневаться.
— Все в порядке. Самое ужасное, что он сделал — заставил меня носить мини. Пока. А что с ним не так?
— Карина, — сказала тренер. — Может быть ты не понимаешь меня, надеюсь на это. Но не вздумай в него влюбляться. Ничего хорошего из этого не выйдет, я еще не знаю что у него на уме! — сказала она неожиданно. Мой рот раскрылся. Я и не думала об этом. Иногда мне нравилось его общество, иногда не нравилось, но я не думала, что могу в него влюбиться всерьез. Я же видела ту девушку, Линду. Тем более что Алекс меня не любит. Настоящая любовь без взаимности не бывает. А о другой не хочется даже думать.
— Не беспокойтесь, — уверенность в моем голосе должна, просто обязана была успокоить тренера.
— Не забудь то, что я сказала, хорошо? — попросила она, молитвенно складывая руки. Кажется, она всерьез переживала за меня. — Я надеюсь, что все будет хорошо, дорогая. Скоро все закончится.
— И тогда я буду жить как раньше? — осторожно поинтересовалась я.
— Разумеется, — даже несколько удивилась она вопросу.
Кажется, она действительно в это верила. Господи помоги нам. Такая детская наивность не была свойственна даже мне! Нет, не так. Даже тогда такая наивность мне не была свойственна.
Тем днем я приехала в тир. Коршун кружил вокруг меня, поджидая очередную возможность меня высмеять. Парни, также пришедшие пострелять, поглядывали на меня чаще, чем хотелось бы. Ну конечно, девушка в тире, да еще и знакомая с владельцем. Я постаралась не обращать на них внимания. Выстрелив в очередной раз, я впервые попала в десятку и победно улыбнулась. Видел ли это самодовольный женоненавистник Коршун? Стоп! Что за ребячество?
Коршун стоял невдалеке и действительно наблюдал за мной, но очень хмуро. Он говорил по телефону. Однако стоило ему заметить, что я повернулась, как ушел и громко хлопнул дверью. Мне очень не понравился его прощальный взгляд. Но не спросишь же чем я ему так не угодила. Я открыла барабан и зарядила пистолет.
— Девушка, может быть, вам помочь? — спросил какой-то парнишка. Неужели похоже, что мне нужна помощь? Его, однако, ничуть это не смутило. — Я вас вчера здесь видел, тренируетесь в стрельбе?
— А не похоже? — спросила я и закрыла барабан.
— Хорошая штуковина, — кивнул он на пистолет. — Удобный.
— Да? В любом случае он у меня единственный, — пожала я плечами и снова прицелилась. Я выстрелила и попала в восьмерку.
— Неплохо, — одобрил мой новоявленный почитатель.
Вдруг в мой локоть впились стальные пальцы Коршуна. Он бесцеремонно втащил меня в свою каморку и снова с силой хлопнул дверью. А, кстати, каморкой эта комнатка казалась только снаружи, внутри она больше смахивала на хоромы. Вот так сюрприз. Коршун, тем временем, по-хамски швырнул меня в кресло и навис надо мной. Я инстинктивно вжалась в спинку.
— Тебе русским языком сказали, что нельзя светиться. Общаться со всякими идиотами тоже нельзя! — прошипел он. Лучше бы кричал. Мне было бы не так страшно. Я притянула колени к груди. — Если тебя заметят, пусть лучше думают, что ты Граданская. Это для твоей же безопасности, дура!
